[NIC]Alexander Bletchley[/NIC][AVA]http://sa.uploads.ru/TvZNd.png[/AVA]
Извини за простыню, па, я просто соскучился!
Разговоры с отцом ни к чему хорошему не привели. Удивительное рядом: сын Пожирателя Смерти пришел к отцу с волеизъявлением принять Метку, а вместо понимания и поддержки натолкнулся на глухую стену сопротивления, и чем дольше они обсуждали этот вопрос, тем выше и толще становилась эта стена. Последняя беседа Блетчли & Блетчли так и оборвалась ни на чем, и, пожалуй, им повезло, что женщины их семейства не привыкли спрашивать разрешения, прежде чем влезать в мужские разговоры, потому что конфликт интересов заострился сверх всякой меры и уже норовил перейти в открытую фазу. Не перешел по чистой случайности.

В тот вечер Александр с отцом больше не разговаривал и вообще поспешил вернуться из семейного особняка к себе домой как можно раньше. А кроме того, утвердился во мнении, что действовать надо как можно скорее – и самостоятельно, раз уж на содействие родного отца рассчитывать не приходится. Счастлив Энтони Блетчли не будет, это ясно, но Алекс его о своих намерениях уведомил. Не хочет поддержать – пусть попробует остановить. А не хочет останавливать – тогда о чем вообще речь. И к слову, запасной путь он начал готовить уже тогда, когда у него появились первые сомнения в том, что папочка воспылает желанием самолично отвести его к своему Лорду. Так что дело было за малым – дойти.

И Алекс дошел, потому что Блетчли не привыкли отступать. К тому же, Селвин, очевидно, решил, что недовольство коллеги по цеху в лице Энтони, будь он хоть трижды начальником Отдела международного магического сотрудничества, несопоставимо с расположением Темного Лорда в связи с вербовкой нового (молодого и перспективного, разумеется) последователя. Тем более что свое «вступительное испытание» Александр прошел на «отлично». Отцу он об этом, понятное дело, рассказывать даже не помышлял. Еще чего не хватало.

Когда они прибыли на место, Селвин выдал ему ворох ценных указаний, которые касались преимущественно того, чего делать не нужно, и оставил ждать под дверью. Ждать Александр не любил, но ради такого случая готов был потерпеть. А потом среди змеиного шипения услышал властное «Входи», – и вошел.

Зрителей внутри не было (если, конечно, не обращать внимания на Нагайни, что было довольно затруднительно), и Блетчли на миг даже несколько расстроился: такой торжественный момент, он должен быть в центре внимания – а оценить-то и некому. Однако Алекс тут же представил себе ситуацию в ином свете: он удостоился приватной аудиенции, а ведь это большая честь. Так что он воспрял духом и приблизился к «трону», остановившись в нескольких метрах перед ним и изобразив почтительный поклон. Ему было чертовски интересно поглядеть на великого Темного Лорда, но таращиться на него явно было плохой идеей, и он сдержался. Успеет еще насмотреться.

– Александр Блетчли, – сказал Владыка, и Алекс решил, что самое время поклониться еще раз.
– Милорд.
– Подойди ближе.
Он подошел. На таком расстоянии стыдливо пялиться в пол было уже совсем не в духе Алекса, несмотря на странное чувство неуверенности, до сих пор возникавшее у него, разве что, в присутствии отца, и то до того, как он выпустился из Хогвартса. Перешагнув через это ощущение с естественным для всех Блетчли упрямством, Александр оторвал глаза от пола и встретился взглядом с лордом Волдемортом. И зачем только он это сделал? Отвести взгляд после этого ему уже не удавалось. Да, Темный Лорд со всей определенностью не был рядовым волшебником – и даже был не просто сильным магом. Александр не мог этого объяснить, но ощущал, как ему казалось, в полной мере. Как же он ошибался… Потому что это не было еще и сотой долей того, что ему предстояло увидеть и прочувствовать в этот вечер.
– Рэйгар сказал, что ты справился со своим заданием и достоин носить Метку.
Александр чуть наклонил голову, ожидая продолжения, и оно не замедлило последовать.
– Это меня не убедило. – Вдоль спины у Блетчли пробежал холодок. – Но я спросил о тебе Руквуда, и он так тебя ругал, что я решил посмотреть на тебя лично.
На этом месте Алекс осторожно выдохнул и послал в адрес Руквуда пару мысленных проклятий в благодарность.
– Я хочу, чтобы ты ответил мне на один вопрос. – Это было, пожалуй, похуже выпускного экзамена по Трансфигурации, и Блетчли напрягся. – Почему ты здесь?
Слава Мерлину, в отличие от отца, Волдеморт выбирал правильные формулировки и спросил «почему», а не «зачем». У Алекса аж от сердца отлегло.
– Потому что я верю, что будущее за вами, мой лорд, – уверенно ответил он. Потому что чего точно не стоило делать в его присутствии, так это мямлить что-то невнятное. Даже если единственное, что ты можешь сказать – несусветная чушь.
– И почему же тебя привел сюда не твой отец?
Это был, строго говоря, уже второй вопрос, а они так не договаривались, но Александр благоразумно пропустил эту мелочь мимо собственного сознания.
– Я решил сделать ему сюрприз, – коротко ответил он. Ему показалось, или Темный Лорд нашел в его ответе что-то забавное? Узнать истину Блетчли предстояло не сразу.
– Дай мне свою левую руку, – велел Владыка, и Александр повиновался, как-то не успев подумать о том, зачем он это делает. А Темный Лорд, между тем, достал палочку и направил ее повыше запястья Алекса, и только тут Блетчли с запозданием сообразил, что именно сейчас должно произойти. И хорошо, что сообразил, потому что предплечье в тот же миг пронзило болью, и длилось это довольно долго. Повелитель, по-видимому, искренне наслаждался процессом, – а Александру не оставалось ничего иного, кроме как терпеть, стиснув зубы. Ему, в конце концов, и так несказанно повезло. Он даже не подозревал, что все может быть так легко.

Метка на его руке жила своей жизнью, и это зачаровывало. А еще она дьявольски жгла, и это бесило. По идее, торжественная церемония подошла к концу, и тут бы Александру и удалиться, но не тут-то было. У Милорда, как оказалось, имелись собственные планы. Он даже палочку не стал убирать: с видом творца удовлетворенно осмотрев узор на предплечье Алекса, Повелитель безапелляционно удержал его руку за запястье.

– А теперь самое время ее опробовать. И заодно задать пару вопросов Тони.
Услышав имя отца, Блетчли-младший едва не вздрогнул, но изменить уже все равно ничего было нельзя: конец палочки Темного Лорда воткнулся в его свеженькую Метку, вызывая новую волну пульсирующей боли. А Алекс и не догадывался, что таким способом можно произвести индивидуальный вызов…

Отец явился относительно быстро, и Александр был весьма этому рад, потому что только с его появлением Милорд соизволил отпустить руку Блетчли-младшего и переключить внимание на Блетчли-старшего. Пожалуй, это действительно стоило видеть. За лицом отца Алекс, во всяком случае, наблюдал с большим интересом, так и замерев с закатанным до локтя левым рукавом рубашки. Зрелище было выразительное. Александр, кажется, еще никогда не видел его таким… одухотворенно перекошенным. Стоило самому прийти к Лорду на поклон хотя бы ради этого момента.

Однако Блетчли никак не ожидал того, что произошло в следующую секунду. Потому что Повелитель произнес всего одно слово, и это слово было – crucio.

Отредактировано Eric Montague (2014-11-23 00:16:19)

Flo Rida - Turn Around

«Упс», – на удивление отстраненно и как-то даже лениво подумал Александр, а потом его левая бровь изогнулась, уползая вверх, когда он с изумлением обнаружил, что круциатус предназначался не ему. Он, скорее, мог бы предположить, что как-то не так держал руку, или не так смотрел, или что-то не то сказал, или чего-то не сказал, или у Повелителя просто была традиция благословлять посвященных в Пожиратели Смерти посредством высочайшего круциатуса. Но Непростительное в качестве приветствия выглядело странно, потому что отец ведь еще и слова сказать не успел. Этак, пожалуй, однажды и Авада может в лоб вместо приветствия прилететь. «Здравствуйте, я ваша Авада Кедавра».

Нити размышлений спутались и провалились в небытие, как камень на илистое дно пруда, стоило лишь Алексу вновь перевести взгляд на отца. Под воздействием пыточного заклятия Блетчли своего родителя увидел впервые – и ему сразу захотелось поверить, что первый раз станет последним, потому что это было, вероятно, худшее зрелище, которое Александру доводилось видеть в его жизни. У него у самого кровь отхлынула от лица, когда он вдруг распознал в кривом изгибе губ отца намек на попытку выдавить из себя улыбку под Непростительным. Алекс замер, не смея даже вздохнуть. Он хотел бы все это развидеть, но не мог не смотреть и, более того, чувствовал, что должен смотреть. Потому что Темный Лорд убивал двух зайцев (двух Блетчли?) разом – наказывал старшего и предостерегал младшего. Надо было отдать ему должное: он мастерски, в течение какой-нибудь пары минут, перекроил для Александра реальность и расставил акценты.

Энтони Себастьян Блетчли, который, несмотря на небольшие разногласия, до этого момента еще оставался для сына единственным по-настоящему признаваемым авторитетом, несгибаемый Энтони Блетчли в своем пижонском светлом костюме с иголочки, глава влиятельнейшего отдела Министерства магии и отец, который может все по определению, просто потому, что он отец, корчился от боли, стоя на коленях перед милордом. Однако еще хуже было смирение, с которым он произнес благодарность повелителю за только что завершившуюся пытку. Таким Александр не видел его ни с кем и никогда, и это, без сомнения, впечатляло. К тому моменту, когда Темный Лорд дозволил старшему Блетчли подняться на ноги, Алекса било мелкой дрожью, как будто круциатус только что схлопотал он сам, а не отец, и прощальный поклон вышел куда более осмысленным, чем два предыдуших.

Во втором Непростительном Александр так и не нашел никакой необходимости, но к этому мигу он уже безоговорочно признавал за милордом право на личные прихоти подобного рода – вне зависимости от того, сколько в них было сакрального смысла, и присутствовал ли он там вообще. Во всяком случае, слова благодарности за урок прозвучали твердо, несмотря на то, что рука отца уже легла на его плечо и с таким усердием сжала его, словно для Тони Блетчли это был единственный способ удержать равновесие.

Двойная аппарация после двух пыточных – в этом было нечто отчаянное, но Александр даже не удивился тому, что перемещение прошло благополучно. Однако отец повернулся к нему спиной, и в этом движении было так много, что рука Алекса непроизвольно сама нащупала древко палочки, хотя сознание упрямо отказывалось верить в необходимость этого жеста – ровно до тех пор, пока он не услышал лаконичное «беги».

Палочка стремительно выскользнула из складок мантии, а Александр отступил всего на шаг назад и остановился. У него и в мыслях не было атаковать, хотя атака всегда удавалась ему лучше защиты, но и бежать он не собирался. Отцовский stupefy он отбил примитивным protego. Его всегда учили – и в школе, и в министерстве, да и сам Тони – что в 19 случаях из 20 лучше всего срабатывает самый элементарный принцип: чем проще – тем эффективнее. Но не парировать словесную атаку он тоже не мог.

– Своим умом! – В тон отцу откликнулся Блетчли, стряхивая с себя мантию, которая теперь только мешала. – И знаешь, что я понял? Я думал, что ты не хочешь принять мой выбор – а оказалось, ты просто боялся признать, что не можешь простить себе собственный!

Отрикошетившее заклинание попало в зеркало на стене. Тяжелая резная рама треснула в месте крепления, и зеркало грузно рухнуло на пол, рассыпаясь на сотни осколков, а Алекса посетила самая парадоксальная из всех возможных мыслей – «Отлично, пап, теперь мама нас убьет». Это было нелепо, и Александр попытался отсечь все лишнее, обновляя и укрепляя магический щит в ожидании новой атаки, но быстрые легкие шаги вернули его к реальности: что было действительно нелепо, так это надеяться обойтись семейной сценой при участии исключительно мужской половины здравствующих представителей рода Блетчли.
[NIC]Alexander Bletchley[/NIC][AVA]http://sa.uploads.ru/oeBwW.png[/AVA][STA]весь в папу[/STA][SGN]Не надобно иного образца, когда в глазах пример отца (с)[/SGN]

Отредактировано Eric Montague (2014-11-23 19:22:26)

[NIC]Frida Bletchley[/NIC] [AVA]http://savepic.ru/6306449.jpg[/AVA] [STA]я у папы молодец[/STA]
Seinabo Sey – Hard Time
- И марципаны! Много марципанов… Марципановый торт, печенья, пирожные…
- Все-все, я поняла.
Сделав пометку в блокноте, Фрида задумчиво куснула кончик карандаша, раздумывая, что еще они забыли. Регулус Блэк, вознамерившийся организовать очередной благотворительный вечер в поддержку кого-то, девушка уже забыла кого на этот раз, не особо утруждал себя заботами. Еще накануне он нарек себя главнокомандующим, с чем она не спорила ни разу, а ей отдал почетную должность помощника, а потому и вел себя соответствующим образом: раздавал указания, лежа на кровати и обложившись книгами и тарелкой с фруктами. Где-то на заднем плане промелькнула еще и бутылка вина, намекавшая, что его вечер проходит как нельзя лучше. Блетчли даже позавидовала, что отказалась ехать к нему, честно признавшись, что лень. Да и зачем, если есть сквозное зеркало, штука, как оказалось, крайне полезная и незаменимая. И как остальные без нее обходятся?
- О, еще цветы! – Регулус усиленно имитировал бурную деятельность, откусывая от яблока.
- Доставят к двенадцати и, Блэк…

Жуткий грохот и последовавший за ним звон, разнесшийся на весь Блетчли-холл, лишили Рега возможности услышать окончание фразы. Коротко «ойкнув», девушка попрощалась с другом, заверив, что потом непременно все расскажет, и вылетела из комнаты как раз под аккомпанемент разнообразных заклятий, доносящихся из холла. Это было очень нехорошо, ой как нехорошо! Остановившись около лестницы, она замерла, радуясь, что остается в темноте и, если они не слышали топот ног, скорее всего ее не заметят. Вопрос «стоит ли вмешиваться?» стоял перед ней также остро, как заезженный «быть или не быть?», стоявший когда-то перед принцем датским.

Будем честны, за все свои вот уже восемнадцать лет Фрида еще ни разу не слышала, чтобы отец так ругался. Он не повышал голос и уж совершенно точно никогда не пытался приструнить собственных детей заклятиями или иным рукоприкладством. Ни-ког-да. Поэтому происходящее сейчас выглядело страшно, неправильно и противоестественно настолько, что в реальность она верила с трудом. Вмешиваться было банально опасно, поскольку разозленный до такой степени отец мог резко и довольно грубо посоветовать ей не лезть и отправить к себе. И что-то ей подсказывало, что спорить она не осмелится.

Когда отец сбил с ног Алекса, Фрида вздрогнула, словно хлыст пришелся по ней, и сорвалась с места.
Это был рефлекс, чуть ли не заложенный с генами, когда страх за брата сильнее инстинкта самосохранения.

– Expelliarmus!
Палочка Блетчли-старшего взметнулась вверх, через секунду оказавшись в ее руках. Подойдя к креслу, девушка села на подлокотник и быстрым движением выхватила из рук брата и его палочку тоже. Безоружные они ей нравились куда больше, потому как бедлам, устроенный в холле, намекал, что палочками в ближайшее время они друг друга только убить могут. Гневно глядя то на одного, то на другого, Лив скрестила руки на груди.

- Вы что с ума сошли? Радуйтесь, что мамы дома нет!
Радоваться им обоим полагалось в одинаковой степени сильно, хотя, пожалуй, Алексу больше. Блетчли не знала, что он натворил, но подозревала в чем-то серьезном, раз отец так отреагировал. Что совершенно точно означало, что Несс непременно встала бы на его сторону, и брату пришлось бы совсем туго. Мама, конечно, вряд ли пустила бы в ход заклятия, но морально могла уничтожить на раз, подчистую вынеся мозг.
Натиск одного из их семьи выдержать сложно, а уж если двое объединились…

- Ну? Рассказывайте!
Бескомпромиссность в голосе, с которой она потребовала ввести ее в курс дела, тоже была фамильной чертой, наряду с упрямством и своенравным характером, передающейся по наследству. Потому, как Фриш надеялась, каждый понимал, что просто так спровадить ее обратно у них уже не получится, и она не уйдет ни за какие пряники, пока не услышит, какого черта они устроили тут погром.

Отредактировано Kalin Lagrange (2014-11-24 07:35:04)

Отец, кажется, его лаконичного ответа не оценил. А может быть, Александр ошибся, и ответа Тони в действительности просто не знал? То есть, не был уверен, что знает. После того, как Алекс принял метку, несмотря на тихий протест родителя, отец имел право в нем сомневаться. Наверное, имел. Зато сам Алекс воспринял поступившую ему рекомендацию «привыкать молчать» вполне однозначно.

– Да, сэр. Так точно, сэр.
Он, конечно, рисковал схлопотать что-нибудь вроде silencio, но удержаться и в самом деле промолчать было свыше сил Александра. Впрочем, на этот раз, что называется, пронесло, потому что Фрикаделька вмешалась очень деятельно и переключила все внимание на себя. А еще, может быть, потому, что сил у отца уже не оставалось – иначе он не рухнул бы сейчас в соседнее кресло.

А Фрида взяла и обозвала его идиотом. Нет, к сожалению, не отца. Довольно зло, между прочим, хотя Алекс подозревал, что понимает причины этой злости. Однако его самого сестренка в этой ситуации понимала едва ли, а его выбор, со всей очевидностью, осуждала. Но кто сказал, что он обязан всем угождать? Правильно: никто не говорил. Алекс окинул мрачным взглядом лужу осколков на полу у противоположной стены, там, где раньше висело зеркало.

Зато Фриш быстро перешла от возмущения к деловым и, кстати, вполне дельным размышлениям, этого Александр не мог не отметить. Мысленно. Вот, например, идея о том, что маме совершенно не обязательно обо всем этом знать, была очень даже хороша.

– Ну, – хмыкнул Алекс, – если ты не побежишь ей рассказывать… – он перевел взгляд на устроившегося в кресле отца, который был следующим кандидатом на добровольное разглашение тайны, – …то, может быть, и не узнает.

Если как следует подумать, Блетчли-старшему тоже было не с руки, чтобы мать его детей узнавала о произошедшем. Потому что его она тогда тоже убьет. И между прочим, отец сам сказал, что разберется с ней «по поводу погрома». А погром – это точно не синоним принятию метки. Пока Александр об этом думал, Фриш ободряюще пожала ему руку. Явно в знак поддержки. С сестрой ему все-таки повезло. Возможно, Алекс даже нашел бы способ дать ей это понять, если бы не отец, который собрался их временно покинуть, но тут же рухнул обратно в кресло. Ага, вот вам и последствия двух круциатусов и нервного напряжения. Алекс дернулся, но остался на месте. Здесь ведь была Фрикаделька, она сама все прекрасно сделает. И точно: Фриш тут же захлопотала вокруг отца. Сначала ей, правда, пришлось вылететь на кухню. Их волшебные палочки сестренка при этом оставила на столе, и Александр, разумеется, воспользовался моментом, чтобы забрать свою. Мало ли что. Потом он повернулся и посмотрел на отца.

– Нам надо договориться, что мы расскажем маме, – сухо произнес Алекс. В сложившейся обстановке это прозвучало как-то особенно цинично. Злился Блетчли при этом отнюдь не на отца, но получалось то, что получалось. – Пока ты не отключился.

Фриш вернулась и принялась отпаивать главу семьи каким-то зельем, а брату показала язык и подразнила шоколадкой. Удивительная женщина. Мало кто способен так легко себя вести в такой тяжелой ситуации. А Фрикаделька могла, умела и практиковала. Вот только продолжала настаивать на получении полной информации, в то время как Алекс был абсолютно убежден, что именно эту часть ей знать не полагается. Поэтому он поднялся с кресла, подошел и обнял ее одной рукой за плечи. Не той, на которой красовалась метка.

– У нас есть более важные вопросы, которые нужно обсудить, пока не вернулась мама. Кстати, когда она собиралась быть дома? И если успеем, предлагаю попробовать хотя бы частично устранить этот погром. Поможешь?

Потому что отец в данный момент уж точно был не в состоянии заниматься косметическим ремонтом и генеральной уборкой помещения, а хотя бы несущие конструкции и пострадавший потолок подлатать все-таки стоило, потому что разбитое зеркало – ерунда в сравнении с раскрошенной колонной лестничной опоры. Впрочем, Алекс был почти уверен, что именно за это зеркало им в итоге влетит больше всего, просто по закону Блетчли, иначе известному как закон абсурда. Это, конечно, в том случае, если мама не узнает про его визит к Лорду.

– И надо придумать убедительную ложь.
Александр на мгновение задумался.
– Предлагаю рассказать все, как было. – Он сделал паузу – и да, он сделал это нарочно. – Только причину для нашего разногласия назвать другую.
[NIC]Alexander Bletchley[/NIC][AVA]http://sa.uploads.ru/oeBwW.png[/AVA][STA]весь в папу[/STA][SGN]Не надобно иного образца, когда в глазах пример отца (с)[/SGN]