Двенадцатое апреля было для Блетчли черной датой. Несмотря на весь карьерный рост и прочие профессиональные и не слишком заслуги, за двадцать один год брака с Оливией с подарком на её День Рождения он угадал от силы трижды. Не то чтобы у Энтони были проблемы с фантазией. Порой послу казалось, что у него её наоборот слишком много, однако ситуацию это никак не разрешало, если не усугубляло. И год за годом его страдания повторялись, при том, что жену Блетчли любил трепетно и хотел сделать всё так, как полагается. Оливии, однако, было в пору писать ему к двенадцатому апреля письма, как дети в своё время пишут Санта-Клаусу, чтобы Тони не мучился, но подобного снисхождения пока что замечено не было.
В этом году Блетчли решил не экспериментировать и сдать бразды правления в руки тому, кто знает лучше: дочери. Одна из причин, которая радовала Энтони в том, что дети выросли, касалась того, что покупать подарки за всех больше не приходилось и кто-то мог, наконец, подумать за тебя. В процессе приобретения вещички, на которую Фрида положила глаз и считала, что матери она подойдет и, что самое главное, понравится, Себастьян таки поучаствовал: проспонсировал – и был таков. Впрочем, со стороны мужа не обошлось без приятных, как он надеялся, мелочей в виде завтрака в постель, количества цветов, превративших поместье в оранжерею, и наряда, доставленного к званному вечеру. Последний был, на счастье Энтони, организован только ради близкого круга: ворох поздравлений и свою дозу социализации Оливия должна была получить как на работе, так и просто, между делом, от подруг и друзей, благодарных за помощь и, порой, даже просто за её существование. Тони причислял себя к последней группе.
Судя по дочери, которую Блетчли встретил по дороге на кухню, утро они оба провели в марафонных бегах. На заверение Фриды Энтони кивнул с уверенностью, а вот в то, что она вернется через пять минут, разумеется, не поверил. Да и, собственно, забыл об этом спустя несколько секунд, увлекшись своими делами, но успев подглядеть праздничный торт, созданный домашним шеф-поваром.
Час, который Александр и незваная гостья упустили по причине неявки, в основном прошел в завершении суматохи. Время начала ужина было обозначено гипотетически, поэтому минуты никто не считал. Себастьян сам подошел к столу совсем недавно, поправляя воротничок у наброшенного нараспашку камзола. Маг остановился у стола, по правую руку от жены, когда распахнулась дверь, пропуская сына с его пассией в просторную столовую поместья. Пронаблюдав за пафосным приветствием, Блетчли с претензиями решил не спешить. Алекс прекрасно знал, что на событие приглашений "1+1" не рассылали. Значит, на то, чтобы прийти не одному, у него была причина веская.
Зародившийся интерес главы семьи удовлетворили быстро. В какой-то момент Энтони поймал себя на неожиданной мысли, что при всем желании увидеть внуков, к бракам детей, кажется, оказался морально не готов. Оставив приветствие матери без комментариев, Себастьян перевел взгляд на спутницу сына, бегло оглядывая гостью.
По долгу службы, как и дружбы (классического понятия, для чистокровных семей редко имеющего что-то общее в сравнении с энциклопедийным) представленная сыном барышня, как таковая, вопросов не вызывала. Помимо раутов, где можно было заметить всё семейство Эйвери, так и обменов чинными любезностями с отцом Кэролайн, со времен, когда Блетчли преподавал в Хогвартсе, минуло меньше полугода. Память у посла всегда была хорошая, поэтому забыть завсегдатайку лекций по Древним Рунам было проблематично.
Вопросов было два, когда с личностью невесты сына разобрались: во-первых, когда и как Александр успел докатиться до брака, и, во-вторых, с каких пор младшая Эйвери умела изображать скромную улыбку.
Неприязни, как ни странно, Блетчли не ощущал. Скорее, это походило на липкое, неприятное ощущение назревающего хаоса, вызванного новостями, никак не сочетающимися с классическими проводами семьей Блетчли двенадцатого апреля.
Прежде, чем внимание обратилось на суженую Алекса и самого Александра снова, Энтони с улыбкой проследил за торжественным вручением подарка матери от дочери. О его причастности Лив могла догадаться и сама, поэтому от констатирования фактов Блетчли воздержался, лишь успев запечатлеть поцелуй на женской щеке.
Себастьян подавил дружелюбные "очи горе", вызванные комментарием дочери. Хогвартс порой был эпицентром самых интересных встреч, которые становились ещё любопытнее, когда выбирались за его пределы.
– Алекс всегда умел подать новость, – глядя на Кэролайн, благодушно отозвался Блетчли вслед за предложением жены гостье присесть. Поминать былое и строить из себя профессора Энтони не собирался. Их статус общения с Эйвери отныне заметно изменился, хоть и такой вариант Блетчли определенно никогда не рассматривал.
Но жизнь – штука занятная.
– Не стойте. Чувствуйте себя как дома.
Забыть о том, что мисс Кэролайн Эйвери находилась в гостях, ей сегодня дадут в любом случае вряд ли.[STA]муж года[/STA][NIC]Antony Bletchley[/NIC][AVA]http://sa.uploads.ru/KywgB.jpg[/AVA]
Отредактировано Flemming Lynch (2015-02-12 21:18:41)