Харт, со всей самоуверенностью, знал, что Блетчли будет нечем крыть аргументы, но окончательное согласие звучало отнюдь не как приговор, как хотела того ведьма.
Колдун стащил из чужой пачки сигарету, очаровательно улыбнувшись и, поддавшись лени, нагнулся, прикуривая от совершенно чужой, вовремя не успевшей погаснуть, зажигалки. Неторопливо затянулся, бросая взгляд на сидящую на стойке женщину.
– Что и требовалось доказать, – ответ Фриды на предложение руки и сердца, высказанное им несколько часов назад, Бальтазар принял со смирением агнца, но совершенно дьявольской широкой улыбкой, выдыхая дым перед собой.
Они выпили ещё, но не за будущее и не удачную свадьбу или брак. Быстро, наслаждаясь тем, как лайм сочетается с текилой. Фрида продолжала курить, закрывая бармену обзор, однако тот, видимо, всё-таки посчитал их за счастливых молодоженов и не посчитал нужным нарушать атмосферу. Бальтазар против этого ничего не имел. Тем более, что чужое платье задралось гораздо выше, чем прежде, а количество выпитого давало о себе знать явственно мыслями, расходящимися с холодностью и рациональностью шведа.
Текилы в крови грозило оказаться больше, чем самой крови в артериях и венах. Прежде, чем снова уйти на танцпол, Бальтазар успел расплатиться, оставляя щедрые чаевые, и после выволок Блетчли через чёрный вход, не желая сталкиваться с толпой жаждущих войти заведения через парадные врата. Свернув в знакомый прогал между зданиями, не отличавшийся публикой и ярким освещением, пара аппарировала.
Он оставил её без платья и в одном кольце, когда они едва ли добрались до спальни.
***
Бальтазар очнулся от бьющего в глаза света из-за не до конца задернутых штор. Солнечные блики игрались с большим зеркалом в женской спальне, однако по-прежнему оставляли комнату преимущественно погруженной в полумрак. Колдун, поборов себя, приоткрыл один глаз, щурясь и прикрывая чувствительный к яркому свету взор ладонью, "козырьком" приставленной ко лбу. Сухость во рту и тяжелая голова, а также полное нежелание покидать кровать выражались очень ясно и не слишком прилично.
Вечер, плавно перешедший в ночь, прошел, видимо, на ура, потому что симптомы похмелья у шведа были на лицо. К тому же, у Бальтазара складывалось впечатление, что помнил он самый мизерный клочок того, что вчера происходило.
Сонливость и состояние, не говорившее о блистательной форме, никак не способствовали концентрации, поэтому факт, что, раскинувшись звездочкой и укрыв его правое плечо волосами, на колдуне умиротворенно сопела Блетчли, Харт отметил с некоторым запозданием. Ощущение было приятное: подниматься с кровати у шведа желания не было, тело поверх него было тёплым и уютным и тоже явно никуда не собиралось – к тому же, отныне носило кольцо и, похоже, отныне звалось его невестой.
На последнюю информацию Бальтазар моргнул, уставившись на чужой безымянный палец. Судя по всему, из прошедшего вечера он на самом деле помнил самую малость, потому что согласие на предложение там явно не значилось.
От невероятно напряженной работы мысли голова мерно, сварливо загудела, призывая Харта отложить догадки на потом и опустить голову обратно на подушку. Баль закрыл глаза, обещая, что полежит ещё пять минут: это было максимальное время из того, которое ему могло простить чувство долга и, пожалуй, ответственности.
Вылежал Баль две с половиной и то – с трудом, однако победил не трудоголизм, а алкоголизм. Скорее, правда, желание от его последствий избавиться. Морщась на головную боль, Бальтазар аккуратно, насколько мог, переложил Фриду на собственную подушку и выполз из постели. Что-то подсказывало ему, что антипохмельного зелья в этом доме на постоянной основе не держали, поэтому придется обходиться тем, что есть.
Контрастный душ и сигарета придали мужчине бодрости на то, чтобы добраться до кухни. Натянув брюки, Бальтазар успел достать из холодильника апельсины, после чего залпом осушил пару стаканов воды. Чувство предприниматель испытывал забавное, несмотря на общую паршивость состояния: утро с похмельем он встречал довольно редко. Колдун усмехнулся, качая головой, пока разрезал апельсины пополам: с Блетчли всё определенно было не слава богу.
Будить Фриду Харту было жалко. Отчего-то ему казалось, что после такого количества выпитого ей будет несколько хуже, чем ему, однако время на часах явственно говорило о начале рабочего дня в Гринготтсе. На свою работу, впрочем, Бальтазар тоже не спешил, однако у него была несколько иная ситуация: он работал сам на себя, когда над Блетчли дамокловым мечом нависала дюжина начальников, и что-то с ними надо было делать. Баль мог бы уведомить об её отсутствии сам, однако не считал это собственным выбором.
Безжалостно брякнув донышками двух бокалов, с водой и свежевыжатым апельсиновым соком, о тумбочку, Харт нагнулся к зарывшейся в одеяло невесте, светящей лишь рыжей копной волос.
– Блетчли, мне уведомлять твоих начальников, что ты прогуливаешь работу по причине намечающейся свадьбы, или ты сама сообщишь им о радостном событии? – чуть потормошив ведьму, Бальтазар испытывал сочувствие, однако лукавая улыбка победила.[AVA]http://se.uploads.ru/CSTUs.png[/AVA][STA]алкоголик[/STA][NIC]Balthasar 't Hart[/NIC][SGN]Если женщина угрожает вам убийством, стелите постель! ©[/SGN]