Это было первое задание Алекса у Темного Лорда, осуществляемое под руководством отца, и если раньше ему хотелось увидеть родителя в деле, то теперь он начинал испытывать сомнения. Палка была о двух концах: Александр получал возможность увидеть отца с непривычной стороны, но и сам должен был развернуться к нему неожиданным боком. Могло статься, что ни одному из них это не понравится. Но деваться было уже некуда.

Коупленды или Колдуэллы – Алекс нарочно не стремился запоминать – сбежали в маггловский район, но так и не отважились покинуть Лондон. Довольно глупая полумера, потому что именно она-то, по-видимому, и привлекла к ним лишнее внимание. Впрочем, люди часто совершают нелепые поступки под воздействием страха, а страха в эти дни было предостаточно по всей магической Британии.

На задание они отправились вчетвером – вероятно, отец счел, что этого достаточно, а все остальные просто положились на его опыт, в этом деле явно превосходящий. Потому что помимо двоих Блетчли в команде присутствовали только Уилкс и младший Розье – ровесники Александра. Отец имел полное право считать себя предводителем детского выводка… ну или школьным профессором, которым ему доводилось быть. Интересно, что он испытывал, ведя своих бывших учеников на этот новый «урок»? Алекс знал одно: что бы там ни было, он этого не покажет.

Нужный им дом знал только отец – он и возглавлял процессию, пока они не вошли внутрь. После этого впереди оказался Алекс.

Хозяева спали: внутри было темно и тихо. Пробираясь в чужое жилище под покровом ночи, Блетчли чувствовал себя взломщиком или ищущим приключений школьником, но никак не Пожирателем Смерти. Это не нравилось ему, и он поморщился, проходя вперед по холлу до гостиной, в которую лишь заглянул мимоходом – в гостиных никто не спит. Зато для разговоров эта комната подходила идеально, поэтому не было ничего удивительного в том, что отец избрал ее для встречи с хозяевами.

Приказ был коротким и понятным, только от последовавшего пояснения Алекс дернул плечом в темноте. Он подумал, что отец палится, и что потом надо будет ему сказать. Тот, кому действительно плевать, не стал бы об этом говорить – просто потому, что это не пришло бы ему в голову. Удивительная щепетильность – тревожиться о том, что прервал сон людей, которым вскоре суждено умереть от твоей руки.

«И детей тоже», – услышал Алекс вслед, уже поднимаясь по скрипучим ступеням лестницы на второй этаж. Теперь стало понятнее. Энтони Блетчли, как ни крути, являлся отцом двоих детей.

Наверху они нашли две двери, расположившиеся друг напротив друга. Александр толкнул ближайшую, и она легко отворилась, потому что даже не была заперта. В свете уличных фонарей он увидел две кроватки. На одной из них, вжимаясь в спинку, сидела девочка – лет пяти, не больше – и смотрела в дверной проем распахнутыми от испуга глазами. Алекс, не оборачиваясь, махнул Уилксу, чтобы тот шел на помощь Розье – чтобы дотащить до гостиной двоих взрослых, нужно было точно больше одного волшебника. Так и знал, что ему обязательно достанутся дети.

Девочка так и не закричала – до тех пор, пока Алекс не перехватил ее левой рукой, вытаскивая из кровати. Это разбудило ее брата. Мальчишка был лишь немногим постарше, лет семи.
– Отпусти ее! Не трогай мою сестру! – завопил он, отважно бросаясь на Пожирателя смерти. Алекс ухватил его за шкирку, не обращая внимания на частью успешные попытки ударить обидчика.
– Очень храбро, – сказал он. – Но будешь продолжать брыкаться, и я вмиг переломлю хрупкую шейку твоей сестренки.
На мальчишку это подействовало мало, поэтому Алексу пришлось потянуть его вверх, так что пуговицы затрещали на воротнике пижамы, и пара верхних отскочила в сторону. Упирающегося пацана Блетчли вытолкнул из спальни перед собой. Зато девчонка вопила и колотила по нему, чем могла, пока Алекс действительно не прихватил ее за горло.

Розье вместе с матерью семейства оказался на лестнице первым, Уилкс прошмыгнул прямо перед Блетчли, просто левитируя перед собой обездвиженное тело отца детишек, которые от увиденного забрыкались с удвоенной энергией. Оказалось, что нужно немало сил, чтобы спустить двоих сопротивляющихся детишек с лестницы. К концу этого короткого пути Александр заработал немало синяков. Впрочем, в гостиную все вошли почти одновременно, один за другим. Алекс вместе со своим детским садом не полез в центр комнаты, продвинувшись вместо этого чуть ближе к камину. Теперь громче всех кричала женщина – умоляла за детей. Это ничего не меняло. Ее и ее мужа толкнули на диван.

Александр посмотрел на отца – своего отца. Впрочем, сейчас думать о нем как об отце было совершенно неуместно, потому что сейчас он им не был. Да, Алекс видел перед собой кого-то другого, а точнее – с царственным видом восседавшего в кресле Пожирателя Смерти. А иначе и быть не могло.
[NIC]Alexander Bletchley[/NIC][AVA]http://sf.uploads.ru/3HUiJ.png[/AVA][STA]домомучитель[/STA]

Отец пытал ребенка, и это было отвратительно – и до омерзения логично, если говорить о логике Пожирателей Смерти. Нет лучшего способа добиться желаемого от родителей, чем причинить боль их детям у них на глазах. Когда он выбрал мальчишку, это тоже показалось Алексу объяснимым и в некотором смысле естественным: Блетчли подумал, что девчонку отец трогать не собирается – просто убьет, быстро и без лишних мучений. Дальнейшее развитие событий показало, что не ошибся он только в одном: отец действительно не собирался трогать девочку. Потому что эту почетную миссию он возложил на собственного сына. Использовать непростительное пыточное заклятие на ребенке, на девочке пяти лет от роду… Алекс почувствовал, что сейчас он не может позволить себе об этом думать.

Тогда он подумал о другом – о логике отца. Без этого действия наверняка можно было обойтись, но он, очевидно, решил, что это нужно. Почему? Ответ нашелся быстро. Это был хороший урок в безопасном режиме, наглядно демонстрировавший Александру, как все будет происходить в дальнейшем. Командовать не всегда будет отец, но старший группы всегда будет отдавать приказы, которые остальные обязаны исполнять, независимо от того, что они думают или чувствуют по этому поводу. Одно дело применить круциатус, когда ты действуешь по собственной инициативе и успел убедить себя в том, что это необходимо; совсем другое – делать это по приказу, когда обстоятельства вынуждают тебя сомневаться в целесообразности этой меры или, того хуже, когда ты сам считаешь ее совершенно излишней и не имеющей смысла. Да, это был отличный урок переступания через себя.

На отца Алекс взглянул лишь мимоходом. Волна холода охватила его изнутри, и ему стало зябко, хотя рядом был растопленный камин. Блетчли отпустил девочку, вставая возле нее так, чтобы не загораживать ее от родителей. Она перестала брыкаться какое-то время назад – может быть, устала, а может, была в шоке от того, что случилось с ее братом. Алекс приставил кончик волшебной палочки к ее шее под подбородком, а она даже не шевельнулась, только слезы ручьями лились из глаз. Он обернулся и бесстрастно посмотрел на перекошенные ужасом, мольбой и одновременно – яростью лица родителей, тут же отпечатавшиеся в памяти, как след от каленого железа на коже.

Алекс знал, что не может позволить себе ни думать, ни чувствовать, и он безжалостно отсекал все, кроме одного. Одно чувство он не подавлял – его было необходимо испытывать для применения пыточного заклятия. Он ненавидел весь мир, включая самого себя, – и как часть этого мира он ненавидел этих людей и их детей за то, что ему предстояло сделать.

– Crucio.

Девчонки всегда визжат громче мальчишек. Наверное, их голосовые связки устроены каким-то особым образом, позволяющим им извлекать ноты почти на ультразвуковой частоте. Девочка вопила так, что от ее ора едва не лопались барабанные перепонки. Она почти сразу упала на ковер и билась там в конвульсиях, не умолкая ни на долю секунды; из носа у нее пошла кровь. У ее брата откуда-то взялись силы подняться – он, верно, хотел броситься на Алекса, но Розье отпихнул его ногой.

Это были очень долгие пять секунд – наверное, самые долгие в жизни Блетчли. Потом он опустил палочку. Девочка перестала кричать не сразу, как-то постепенно сбавляя громкость и высоту звука и переходя на бурное всхлипывание. Зато ее мать уже говорила, и тут уже Александр не сомневался, что она выложила все, что знала. Даже у отца семейства по щеке соскользнула слеза боли за дочь, за его маленькую принцессу.

– Будьте вы все прокляты!
Блетчли без опаски повернулся к нему, оставляя ревущую девочку за спиной.
– Спасибо, – сказал он. – Так намного проще.

После он так и не смог понять, как вышло, что это получилось так легко, почти небрежно – разворот на каблуках прямо на мягком ковре, равнодушный взмах палочки…
– Avada Kedavra.

Зеленая вспышка озарила комнату. Конец луча ударил девочке в грудь. Скорчившееся на полу детское тельце замерло без движения. Мать девочки завыла. Александр не обращал на нее внимания. Он понял, что только что допустил ошибку, и развернулся к отцу.

– Увлекся, – бесстрастно пояснил он. Извиняться было бы как-то пошло и даже оскорбительно по отношению к смерти, которую он только что вызвал в эту гостиную.
[NIC]Alexander Bletchley[/NIC][AVA]http://sf.uploads.ru/3HUiJ.png[/AVA][STA]я не палач, я только учусь[/STA]

Отредактировано Eric Montague (2015-02-19 12:59:53)