Блетчли не был тем, кто шел на попятную, поэтому в собственном выборе, касающегося прислуживания Реддлу, принимал если не всё, то многое. Много думать рядом с Волдемортом было не полезно для здоровья, хоть и давался этот трюк Себастьяну с трудом. Спасала лишь многолетняя практика.

Однако если вскоре пытки, убийства и выработка командного голоса где-либо помимо работы, когда под его началом находился отряд, вскоре превратились для Себастьяна в рутину, то привычка Реддла устраивать бравые похождения в ночь начинала вызывать у Тони желание подарить "Повелителю" лекарство от бессонницы, если он не мог проводить бодрые ночи в гармонии с собой и миром. Хотя с последними факторами у Волдеморта и при свете дня были большие проблемы.

Голова после бессонной ночи гудела, вызывая отвращение к мысли о том, что через пару часов его ждало министерское кресло.

Лорд, стоит признать, тщательно заботился о семейной жизни своих "подопечных": любовниц в таких условиях  иметь было невозможно.

Энтони жалел, что ушёл после ужина не переодевшись: несмотря на традиционную чёрную мантию, приличествующую пожирательским сборищам, камзолом хотелось протопить камин. Если кровь, постаравшись, можно было свести с одежды, то от запаха страха и безумия избавиться было невозможно.

Оливия, вопреки ожиданиям, не спала, но из постели вылезать не собиралась. Пройдя в комнату, Себастьян остановился у туалетного столика. Судя по тому, как закончился семейный ужин, у сына выдался не менее интересный вечер, чем у его отца. Возможно, только, менее интерактивный (но только возможно).

– Поговорили? – поддевая первую пуговицу и принимаясь расстегивать наглухо застегнутый камзол сверху вниз, Блетчли бросил взгляд сначала на жену, а после и на увесистый томик о средневековых ядах у неё в руках.

Видимо, поговорили, но торопить события у Тони не хватало энтузиазма.[NIC]Antony Bletchley[/NIC][AVA]http://se.uploads.ru/f9k8P.png[/AVA][STA]отец года[/STA]

Отредактировано Flemming Lynch (2015-02-07 00:47:53)

Сарказм у жены вышел, по мнению Блетчли, дешевый. Он знал, что она переживала за сына, но на игры у Энтони не оставалось сил. Он был и без этого по большей степени зол и унижен после того, что переживал за вылазку под знаменем Волдеморта. Если в книге Оливия искала рецепт для Лорда, то у Тони для неё было неприятное известие: если он до сих пор не отравился своим ядом, то другие, даже самые сильные, для него страшны не были. Если для Алекса, то ничего радужного на горизонте не было также: идти на попятную было слишком поздно.

Дипломат сбросил камзол на спинку стула, принимаясь за манжеты, вынимая запонки. Пугать его бессонницей из-за чрезмерных переживаний было, право, делом бесполезным.

С тем, что Александр получил метку, Энтони до конца не смирился, но начинал привыкать к сыну, посвященному во все подробности его жизни, начинающейся за пределами Министерства Магии и заканчивающейся до того, как она попадала в пределы стен Блетчли-холла. Привычка и самовнушение были одними из самых излюбленных способов Тони оставаться в согласии с реальностью.

Несмотря на это, до душевного равновесия Блетчли при разговоре о степени самостоятельности Александра было далеко. Бежать, однако, было некуда и повернуть время вспять было достаточно проблематично, поэтому, вне зависимости от недовольства, давать волю эмоциям Себастьян считал бесполезной тратой времени. Каждый раз, когда он являлся пред очи Реддла, ему нужна была история с чистого листа. Трезвая голова в таких делах никогда не бывала лишней.

– У меня встреча, – Блетчли поднял взгляд на присутствующий в комнате циферблат, – через полтора часа. Сон вряд ли пойдет мне на пользу, – усмехнулся маг.

– Я не имел права делать это за него, – Энтони отложил в сторону запонки и взглянул на жену: – получив метку, Алекс наглядно показал, что он – взрослый мальчик. Решать, знать тебе или нет, было его выбором. [NIC]Antony Bletchley[/NIC][AVA]http://se.uploads.ru/f9k8P.png[/AVA][STA]отец года[/STA]

Ругаться с раннего утра у Тони желания не было. Насилия и жестокости ему хватило за ночь, и он старался не приносить отголоски похождений в дом. Всё, что предлагал мир Тома Реддла, надежно оставалось в будний день за порогом поместья. Пытаться остаться человеком после всех минувших лет, возможно, было глупо, но в привычки Блетчли не входила капитуляция без боя. Ему было, о ком заботиться – значит, было за кого воевать.

Холодный тон вкупе со словами, сорвавшимися с губ жены, произвели резонирующий с погодой в доме, на которую рассчитывал Энтони, эффект. Он расстегнул пару пуговиц рубашки, оборачиваясь к Оливии полностью. Во взгляде смешалась причудливая комбинация удивления и интереса, что, однако, не делало высказанную супругой мысль менее обескураживающей. Тони мало чего боялся в жизни; Лорду в эти списки также не удалось попасть. Себастьян чаще боялся за кого-то. Людей как таковых с его профессией было бояться неразумно.

Блетчли бы проникся, если в формулировке женщина использовала прошедшее время, однако открывающиеся перспективы были Энтони не ясны.

Тони сложил руки на груди и устало прижался спиной к спинке высокого стула. С любопытством взглянул на жену:

– Защитить от чего, Лив? – переспросив, дипломат чуть склонил голову, разглядывая супругу. Энтони сделает всё, чтобы с Алексом ничего не случилось, но обвинять его в неспособности защитить человека, который добровольно подался на служение к Волдеморту, было забавно.

Себастьян откровенно насмешливо заглянул в женские глаза:
– А я думал, что за два десятилетия мы узнали друг друга лучше.

Тони никогда не думал, что в стенах Блетчли-холла заботу когда-нибудь посчитают слабостью.

Он скрылся в гардеробной, чтобы подобрать свежий костюм.
– Если что, я всё ещё тебя слышу, – миролюбиво уведомил жену Энтони.[NIC]Antony Bletchley[/NIC][AVA]http://se.uploads.ru/f9k8P.png[/AVA][STA]отец года[/STA]